В то утро, когда вся страна гуляла международный женский день, я сидела в очень знакомой мне кровати в далеко небезызвестном доме с малознакомой женщиной, которая смотрела в окно и сдерживал слёзы на глазах. Я пыталась отойти ото сна и разглядеть её хоть немного поближе, а она спрашивала, сколько лет ей можно дать и хорошо ли она выглядит. Всё дело было в том, что её бросил муж.
Она ждала его 10 лет, пока он не выйдет из тюрьмы, растила сына в одиночку и берегла свою верность одному лишь любимому. После его освобождения они прожили полгода вместе, а затем он ушёл от неё, потому что та от счастья настолько охамела и так крепко уселась на его шее, что он просто не выдержал и предпочёл сбежать в любой соседний аул к любой другой красавице.
На мой вразумительный ответ, что о нём пора забыть и начать в свои-то 39 жить для себя, она взмолила руки в потолок и разрыдалась, как его можно забыть.
И я поняла, что тут уже было дело не любви и чувств, а привычки ощущения чужой шеи под своей пятой точкой. Судя по всему, она ожидала сострадания и моего телефонного звонка её бывшему мужу, а я достала из-под подушки недопитый вермут и отправила мадам на кухню наполнять стаканы.
Возможно, у неё активизировалась старая привычка ждать мужа, пока тот не вернётся обратно, а, может, это уже просто безнадёжность. Никакого чувства жалости, лишь желание взять её за её тоненькую шейку и отхлестать хорошенько по щекам, чтобы поняла, что жизнь ещё не закончилась и один мужчина это не весь мир.
В любом случае у меня было очень странное 8 марта, самое странное из всех, что у меня уже были.